БЕСЕДЫ С БАТЮШКОЙ
В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель храма святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Ясеневе (Московское подворье Оптиной пустыни) архимандрит Мелхиседек (Артюхин).
– Здравствуйте, батюшка, благословите наших телезрителей.
– Добрый день, дорогие братья и сестры!...
– К нам в студию приходят многочисленные вопросы, касающиеся простых вещей повседневной жизни христианина: об утренних и вечерних молитвах, о молитвах в течение дня, о внешних правилах поведения в течение дня. И сегодня хотелось бы объединить эти вопросы и посвятить передачу повседневной жизни христианина – с утра и до вечера, в течение дня.
– Некий алгоритм?
– Некий алгоритм, обзор обыкновенного дня христианина. Как следует начинать день христианину?
– Все начинается с начала. Кстати, интересно, день начинается с пробуждения. Но об этом самом пробуждении и об этом самом времени однажды Анатолий Оптинский сказал: «Если человек с вечера не решится встать и не будет иметь внутреннего настроения, устроения, настроя, то поставь над своей головой вместо будильника хоть оптинскую колокольню, все равно не встанешь». Вот это секрет и подводка к тому, о чем я сейчас буду говорить. То есть, чтобы утром вовремя встать, нужна решимость.
Вообще весь день начинается с того, чтобы элементарно встать вовремя.
Вот сейчас у нас передача началась секунда в секунду, в храм приходим – ранняя литургия в семь утра, поздняя в десять, вечерняя – где в пять часов, где в шесть; и все в храме идет по расписанию. Церковная жизнь – по расписанию, на телеканале – по расписанию, поезда ходят по расписанию, трамваи – то же самое, поликлиники тоже так работают. И прочее… Есть какой-то порядок. Само наше мироздание названо «космосом». «Космос» переводится как «порядок».
И поэтому я людям говорю: «Когда я бываю у вас в доме, ваша квартира на храм не похожа. Вы в храме видели, чтобы что-то где-то валялось, не так лежало? Видите, в храме порядок и гармония, вот так должно быть и в доме». Говорят: «Ну, в принципе, да». А если должно быть в доме, то так должно быть и в душе. Как Чехов говорил: «В человеке все должно быть прекрасно: и лицо, и мысли, и одежда»… То есть гармония – это вообще нормальное состояние христианина. Потому у нас тоже должен быть какой-то порядок даже в нашей повседневности. Поэтому у святых отцов принято в одно время ложиться, в одно время вставать.
– Всегда в одно время?
– Так полагается, потому что в этом тоже порядок, назначенное время потом становится привычкой, тебе самому легче, когда всё этому подчинено, а не просто какому-то веянию или настроению. Мы же службу начинаем не по настроению, а по расписанию. Мы передачу сейчас начали не по настроению, а по расписанию.
Кстати, интересно, я однажды ехал в такси, подвозил меня мусульманин, и я у него спросил: «Я знаю о ваших определенных правилах жизни, скажи мне: пять раз в день вы молитесь вообще или по расписанию?» Он говорит: «Слушай, самолеты как летают? По расписанию. А что – Бог меня будет ждать, когда я сам захочу? Нет, у нас тоже все по времени: на восходе, в 9.00 часов, в 12.00, в 15.00; и на закате, когда солнце садится». То есть тоже все подчинено какому-то порядку.
А почему у нас утренние и вечерние правила когда хотим? В течение дня тоже по какому-то настроению, а так, чтобы в определенный час, – такого нет, то есть в принципе такого нет, но хотя бы начало должно быть каким-то образом все-таки более-менее фиксировано. То есть мы говорим сейчас о том, что начало тоже должно быть постоянным, если это от тебя зависит. Это правильно – приводить все это в порядок, поэтому возникает потом какая-то привычка, расписание, ты все-таки к этому привыкаешь.
Феофан Затворник Вышинский говорил: «Вы не надейтесь на себя, если задумали встать». Некоторые говорят: «А я встаю по наитию: когда себе скажу, тогда и встаю». Но это редкие какие-то таланты, я вот так, например, не могу. У меня два будильника, и у многих других тоже, знаю об этом. Поэтому обязательно должен быть будильник. И какое отношение к этому? Многие святые отцы дают такой совет, даже, например, отец отцов Иоанн Лествичник говорит: «С чего начинается подвижничество? Чтобы после пробуждения тотчас вставать».
Казалось бы: а при чем здесь эти несколько секунд? А если не тотчас? А вот если не тотчас, что здесь наступает? В этом тоже есть определенный секрет. Действительно надо вставать тотчас. Почему? Потому что как только мы просыпаемся, на наш ум, сознание, мысли начинают действовать темные силы. А каким образом? «Полежи пять минут», «болит голова»… Сразу начинаются мысли: «А как я себя чувствую?» Подожди, ты сначала встань, начни день, пойди умойся, потом будешь соображать, как ты себя чувствуешь. «Нет, еще немножко полежу». Вспомни, сколько ты потерял времени или случаев через это «еще немножко полежу».
– А почему утреннее время самое драгоценное?
– Оно пока не занято, то есть если ты в семь часов должен из дома выходить на работу или начинать завтракать, но поставил будильник на шесть часов, то этот час – твой. Вообще любой час до начала дня – твой; если полчаса – хоть полчаса, но они твои. А мы это время, которое могли посвятить своей душе, бездарно проспали, надо вскакивать, умываться, готовить завтрак, бежать на работу и начинать просто трудовой день, не начав его духовно. Поэтому Лествичник говорит, что вот с этого начинается подвижничество, чтобы просто мгновенно вставать.
Я, кстати, прочитал одну очень страшную вещь (по-моему, даже у Паисия Афонского). Он говорит: «Если мы после пробуждения опять ложимся, на нас ложится бес». А почему? Это его какой-то личный опыт; то есть надо все-таки день начинать мужественно. У святителя Феофана Затворника Вышинского есть такой совет: «Тотчас скинь с себя одеяло». А я делаю так: будильник ставлю дальше, чтобы не дотянулась рука. Чтобы погасить будильник, надо встать. Это уже какое-то действие. А потом, я живу не один, с мамой, и чтобы ее не разбудить, надо не дожидаться, пока он так будет звенеть, что уже самому надоест. Нет, надо его гасить сразу. И на всякий случай еще будильник в телефоне.
Но старец Анатолий Оптинский говорил: «С вечера должна быть решимость, что ты конкретно встаешь». Мне задавали вопрос: «Батюшка, тяжело вставать рано утром?» Конечно, тяжело. Сейчас, с возрастом, это стало легче. По молодости, когда был в Оптиной, спать хотелось всегда. Сейчас-то уже дело к старости, потому что времени осталось мало, и старые люди сетуют на то, что у них появляется бессонница. Бессонница – это милость Божия, потому что продляется время вашей жизни.
Жить осталось меньше, поэтому Господь дает меньше сна и больше бодрствования. Что только не подумаешь, о чем только не вспомнишь: и о хорошем, и о плохом; если о плохом, то покаешься, о хорошем – поблагодаришь; вспомнишь о добрых людях, которые тебе встретились по жизни (врачи, учителя, родственники), о ком-то помолишься, о ком-то поплачешь, о ком-то посетуешь, что так получилось, попросишь прощения хотя бы мысленно. Поэтому бессонница – это тоже время некоторого итога, взгляда на свою жизнь. Потому очень важно иметь этот настрой и решимость.
Тяжело вставать? Тяжело. Но впереди должна идти мысль (я всегда заставлял себя вставать с одной мыслью, потому что вставать было всегда тяжело, и сейчас тяжело): «Царствие Божие нудится; и нуждницы восхищают его». То есть легко никогда не будет. Когда я говорю слова, что Царствие Божие нудится, это подвигает к тому, чтобы сразу встать.
И еще: «Кому много дано, с того больше взыщется». Ты знаешь, что это утреннее время проспать нельзя? Знаешь. Вот кому много дано, с того больше взыщется. «Первые будут последними, и последние первыми», «тот раб, который знал волю господина своего и не сотворил, бит будет больше, чем тот, который не знал и не сотворил». У меня мгновенно проносились в голове эти мысли, и я заставлял себя через эти мысли вставать, потому что как только мы просыпаемся, через доли секунды в голове появляется та или другая мысль.
Еще однажды у нас была воскресная беседа в храме с прихожанами, как кому помочь с этим ранним вставанием. Сейчас у нас святки, сначала был Новый год, потом дни перед Рождеством, у всех были выходные. У нас служба в будни начинается и в храме Петра и Павла, и в Покровском храме, в 8.00 часов утра, даже в 7.30. Я выходил на службу, не было почти ни одного светящегося окна, то есть люди отсыпались; заходил в храм – храм полный.
Людям что – неохота спать? Охота. Они что – другого сорта или сделаны из других клеток, молекул? Нет, такие же. Что их вело? Вела впереди всего мысль, душа, забота о своем внутреннем состоянии. А тяжело было вставать? Конечно, тяжело. Если бы это было привычно, тогда бы все окна горели.
Значит, любое раннее вставание – это все-таки определенный труд и понуждение.
Я как раз спрашивал совета у прихожан: «Как вам удается рано вставать и себя из кровати вытащить?». Одна бабушка сказала: «Вы знаете, когда просыпаюсь, я из-под одеяла вытаскиваю ногу и ставлю ее на ковер, становится холодно, и тут понимаю, что надо вставать». Потому что обычно просыпаются и, чтобы сладенько было, опять начинают кутаться. Ну, бессмыслица, ты проспишь самое ценное время. Поэтому, конечно, важен этот подвиг понуждения, но он должен быть с конкретной мыслью: начинается день, начинается молитва; на работу попозже пойдешь, а день христианина начинается с благодарного вставания, умывания – и сразу, прежде всех завтраков и прочего, конечно же, утренние молитвы.
– Вопрос телезрительницы: «Во-первых, спасибо Вам за то, что Вы говорите, потому что буквально в это воскресенье у меня тоже были такие искушения. К 7.00 часам нужно было идти на литургию, и я не могла встать, думаю: нет, полежу, пойду лучше к 9.00 часам в другой храм… Потом – нет, пойду к 10.00. В результате я встала, конечно, но поступила неправильно, надо было встать к 7.00 и сделать решительный шаг. Тогда Господь помогает. А вопрос хотела задать такой: я работаю в детском саду. Когда мы с детками садимся кушать (и я ем вместе с ними, и едят мои коллеги), меня как-то смущает, что я нехотя перекрещу тарелку, хотя они знают, конечно, что я верующий человек. Но я не знаю, как мне в этот момент быть: или действительно уже креститься как положено и прочитать молитву… Но когда столько глаз смотрит на тебя, то не знаешь, что делать; или вообще не есть тогда, но мы обедаем вместе».
– Дело в том, что смущаться не надо. Надо перед тем, как сесть за стол, про себя прочесть «Отче наш», а когда уже сели, ложкой в тарелке сделать крестное знамение. А нарочито креститься не стоит, потому что тоже потом будет какое-то искушение из-за этого. Поэтому когда Вы в кругу родных и близких – это одно, а когда Вы на работе, тем более на светской, – другое; там это обычно не принято.
Молитву читайте про себя всегда и перед едой, и после еды, а тарелку крестите ложкой или делайте незаметные движения крестного знамения. Или как тоже делают: потянулись сначала за хлебом (вперед), потом за вилкой (назад), потом переставили стаканчик (справа) и потянулись к другой тарелке (слева), – у Вас получилось широкое крестное знамение на весь стол. Но если даже этого не получится, просто перекрестите ложкой свою тарелку. Это уже будет для Вас осенение крестом, и еда будет благословленной, и молитва, которую Вы прочитали, тоже пойдет в благословение Вам и тем людям, которые с Вами. Кстати, еда после молитвы (мысленной или гласной) уже не еда, это лекарство, благословленное на пользу души и тела.
Итак, мы возвращаемся к утренним молитвам, с которых должен начинаться день христианина. И часто задают такой вопрос: «Эти молитвы для всех одинаковы или нет?».
Дело в том, что у нас в молитвослове есть утренние молитвы, и они могут быть разными (по состоянию души человека). Например, начинающий человек должен обсудить со своим духовником или со священником, у которого он исповедуется, какое постоянное, но неизменное правило должно у него быть. Об этом епископ Игнатий (Брянчанинов) говорит: «Правилу маленькому, но постоянно исполняемому нет цены». Поэтому если люди начинающие, значит, оно должно быть чуть короче. Постепенно добавляется: через неделю одно добавил, еще через неделю – другое, через месяц – третье; и в конце концов надо выйти на полные утренние молитвы, которые составляют начало нашего дня. Епископ Феофан Затворник советует: после того как помолились по молитвослову, еще своими словами попросить у Бога благословения на наступающий день и, мысленно представив все те дела, которые должны быть в течение дня, испросить помощи Божией, вразумления, вдохновения, научения или предостережения, если знаете, что день будет тяжелый.
Еще такой важный момент. У всех нас есть крест: у священников иерейский, у монахов еще монашеский параманный крест, но всякий христианин носит еще и крестик. Я вспоминаю наставление одного из старцев, который говорил: как только просыпаешься, сразу перекрестись и поцелуй свой нательный крестик. То есть все эти малюсенькие, уже чисто физические (не только умственные) движения будут помогать преодолеть самый тяжелый момент, о котором почему-то Лествичник говорит: «Подвижничество начинается с мгновенного вставания». Некоторые скажут: «Да я очень легко просыпаюсь». Ну, тогда Вы счастливый человек, если легко просыпаетесь, большинство из нас все-таки любят поспать и через это просыпают половину своей жизни.
Кстати, тоже вспоминается один очень мудрый совет. Учитель все время «тащил» юношу, чтобы он пораньше вставал и не опаздывал на учебу, а тот все время просыпал. Тогда он однажды подошел к нему, постучал по плечу и говорит: «Знаешь, сынок, те, кто много спит, видят только одни сны, а мы с тобой должны видеть еще и жизнь». Кто много спит, видит только одни сны, а потом – еще такие сны, когда приходится за чрезмерный сон еще читать молитву Василия Великого (читающий или смотрящий да разумеет, о чем я говорю).
– Каков должен быть духовный результат утреннего правила и почему его так важно читать до начала всех дел?
– Это благословение Божие, мы с Господом поздоровались, помолились: поблагодарили (первые молитвы – благодарственные), поисповедовались и попросили. Этому алгоритму учит нас Василий Великий, что вся наша молитва приблизительно должна состоять из следующего: из благодарности, исповеди и прошения. А результат этих молитв – настрой алгоритма: будильник завели; если на машине едем, дорогу (навигатор) проложили.
Так вот, утренние молитвы – это и есть навигатор на целый день.
Поскольку мы люди верующие, то понимаем, что это благословение Божие на начало всякого дня, потому что тот, кто начал день с Богом, с Богом и проведет. А когда начал впопыхах, кое-как, таким и день будет. Поэтому утренние молитвы – фундамент для всего дня.
Мы сейчас говорили про утренние молитвы, которые составляют начало дня, и многие святые отцы советуют нам, чтобы это духовное время утром было как можно большим, но начинать надо постепенно. Кстати, относительно меры сна многие святые отцы и подвижники благочестия, наши оптинские святые говорили, что для здорового человека достаточно шести часов сна, для болящего или немощного – семь, а что сверх этого, то с покаянием. Это они говорили в XIX веке, теперь же можно еще час прибавить из-за нашей психики, нервотрепок, плохой экологической среды, которая нас окружает. Но в Оптиной пустыни духовный оазис, там лес, огороды, источник Пафнутия Боровского. Вот сейчас нас смотрят люди из Оптиной, мои друзья. Там другая экология, на свежем воздухе и нормальном питании там можно и поменьше спать, но в среднем получается так: семь-восемь часов.
Если в среднем человек ложится в десять-одиннадцать, то при подъеме в 6.00 утра получается семь часов сна – спокойно можно вставать. А если на работу к 9.00 утра, в 8.00 часов надо выезжать, то получается целых два свободных часа, если человек не спит до упора. Поэтому надо начинать постепенно: например, в 8.00 часов человек должен начать завтракать, одеваться и выходить на работу, но пусть день начинается сперва за полчаса, потом за сорок минут, за пятьдесят минут, за час до этого времени. То есть надо постепенно приучаться вставать пораньше, чтобы этого времени до начала рабочего дня было как можно больше, потому что к утренним молитвам ты можешь тогда добавить и Священное Писание, что тоже является фундаментом нашей духовной жизни.
И старец Амвросий Оптинский давал такой совет: «Обязательно читайте Священное Писание с утра, чтобы потом те мысли, которыми вы напитались, питали вас в течение всего дня. Смотрите, корова сначала наестся травы, а потом жует жвачку, которой напиталась с самого утра. Так и ты, христианин, послушай слово Божие, потому что когда мы молимся, мы беседуем с Богом, а когда читаем Священное Писание, Бог беседует с нами». Мы же хотим, например, во время нашей передачи что-то светлое, доброе, назидательное, полезное услышать от нас, простых людей. А здесь Сам Господь говорит через строки Священного Писания. Мало того, сколько раз я замечал: когда не знаешь, как поступить в течение дня, что сказать, что сделать, как ответить, начинаешь хоть что-то вспоминать из прочитанного утром Евангелия, и обязательно находится ответ из прочитанного, потому что это Сам Господь тебе утром хотел что-то сказать через эти конкретные строчки.
Со временем Священное Писание должно стать нашим повседневным завтраком для души. Мы же не бежим на работу без завтрака, если кто-то не сидит на диете. Кстати, новые сведения появились, как можно похудеть за неделю на семь килограммов. Советуют есть куриный бульон сколько хочешь, но китайскими палочками, и гарантируют, что потеряешь семь килограммов за неделю. Если кто-то не сидит на такой диете, то завтракает. Почему? Это питание для тела, но ведь должно быть и питание для души: утренние молитвы и хоть одну главу из Евангелия, которая, кстати, читается за пять минут, если это короткая глава, и семь минут читается длинная глава. То есть пять минут, но это завтрак и питание для души, потому что мы всё должны питать: и душу, и тело.
– Вопрос телезрительницы из Калмыкии: «Моя дочь подошла к тому возрасту, когда ей уже можно ходить в воскресную школу, но занятия в этой школе идут в то же время, что и литургия. До этого мы всегда ходили с ней на литургию, она причащалась; как могла, молилась. А теперь получается, что если я отдам ее в воскресную школу, она будет пропускать литургию и не сможет со мной вместе стоять там. Что выбрать: литургию или занятия в воскресной школе? Конечно, важна литургия, но, с другой стороны, мне хочется, чтобы мой ребенок готовился к праздникам, участвовал в концертах, которые готовит воскресная школа. Потому что какие-то знания о Боге я могу ей дать сама, а чтобы участвовать в чем-то вместе с другими детьми, – этого я не могу дать. Что выбрать?»
– Вы знаете, есть такая поговорка: «Всему свое время». Вот то, что Вы сейчас говорите, у меня вызывает очень большое удивление: как одновременно идут литургия и занятия в воскресной школе? Если Вы ничего не путаете, тогда это удивительно, поэтому надо переговорить с настоятелем этого храма и сказать: «Батюшка, а как бы Вы поступили на моем месте?» Нужно подойти или одной, или с группой родителей; или написать, потому что, может быть, он этого не знает. Или это решение директора воскресной школы, но мне это слышать очень странно. Занятия должны быть хотя бы за полчаса или за сорок минут до начала литургии или сразу после «Отче наш», но мешать все в кучу, конечно, нельзя, поэтому надо здесь попытаться, чтобы все встало на свои места.
В любых нормальных храмах воскресная школа начинает работать сразу после литургии. Я не знаю всех причин; может быть, там есть какие-то объективные причины такого распорядка. На Вашем месте я бы чередовал через воскресенье: один воскресный день – литургия, другой – занятия в воскресной школе, чтобы у ребенка тоже был навык к научению, к получению знаний. Может быть, вот так стоит поступить. В конце концов, если придется выбирать между воскресной школой и литургией, конечно, больше сотворит наша молитва, чем наши слова, потому что слова назидают, но только дела влекут.
Сколько мы знаем детей, закончивших воскресную школу… Я слышал эти вопросы и отвечаю не на заданный вопрос, а он очень актуальный: «Почему, батюшка, мы замечаем, что многие дети, достигшие переходного возраста (12–14 лет), уходят из воскресной школы и даже из Церкви?» Однажды я задал такой вопрос священнику нашего храма, отцу Алексею Сысоеву (родному отцу убиенного Даниила Сысоева), который возглавлял воскресную школу. Он говорит: «Не многие уходят, а почти все».
У меня есть очень близкий человек, она стала врачом, и я спросил однажды: «Слушай, Надежда, а вот как ты к вере пришла? Современная женщина, как все медики, добрая, образованная и прочее». Она говорит: «Так сложились обстоятельства, что я воспитывалась бабушкой. Когда я ложилась спать – она молилась, я просыпалась – она молилась, при этом квартира была убрана, мы обглажены, обстираны, причесаны, накормлены, и обед, и ужин на столе. Но я не видела, когда она спала». И, говорит, она ей мало что объясняла и рассказывала, хотя на большие праздники водила ее в храм причащаться, и та с удовольствием к этому стремилась.
Вот мы сейчас говорим: воскресная школа, Закон Божий, сотни христианских книг о воспитании, околохристианских, полухристианских… Ничего не было, только пример бабушки и ее дом. Храма не было, в субботу вечером и следующим утром собирались на квартире у бабушки ее подруги и чего-то там читали, молились. То есть вот такая общинная жизнь, такое христианство изнутри, когда не столько словами, сколько делами... Из-за того, что наша жизнь, может быть, расходится с нашими словами, вот такой результат, что дети потом уходят. На самом деле, так и происходит. Только должно пройти какое-то время; тот, кто получил это зерно, этот фундамент, конечно, останется с ним на всю жизнь.
Мы многое сказали об утреннем времени, теперь давайте поговорим о дневном времени жизни христианина. Скажем, вопрос о работе: как превратить порой скучную, рутинную работу в радостное служение?
– Да, многие мне говорят: «Батюшка, мне работа не нравится и мало денег платят». Вы знаете, по нашей жизни это было бы чудом, когда нам нравилась бы работа, была в радость и еще приносила достаточное количество денег, которое мы бы хотели! Большей частью мы сейчас трудимся на той работе, на какую устроились и которая стала возможна при нашей всеобщей безработице. К работе надо относиться как к зарабатыванию куска хлеба, понимать, что ты зарабатываешь средства, чтобы помогать своей семье. И необязательно она будет приносить еще какое-то чисто душевное или телесное удовлетворение. Большей частью это пахота – как крестьянин был пахарем, и это было тяжелым трудом, так и сейчас: любая работа, какую ни возьми, большей частью пахота.
Чем же все-таки отличается «пахота» христианина от «пахоты» не христианина?
– Христианин знает, чем это закончится: пенсией и Царствием Небесным. А человек, который только пашет и пашет, вообще не знает, чем все это закончится. Это шутка, но, конечно, в свою работу надо приносить и какое-то творчество, и осмысленность, даже в простую, рутинную работу. Например, я в свое время работал на заводе, где делают циркули. За одну деталь шла одна сотая копейки, и вот надо было одну-две тысячи деталей сделать. Все это были копейки, но я какое-то время работал там. Стоишь на станке, чтобы сверлом просверлить одну дырочку, и так тысячу деталей – какое это может приносить удовольствие? Никакого.
Какое это может приносить творчество? Никакого. Как это время использовать? Никак: если ты не будешь это делать машинально, то ничего и не получишь. А это давало какую-то копейку. Но эта копейка потом уже вкладывалась в конкретное дело или в семью. Кстати, на этой работе позволялось работать с 16-ти лет. Например, у человека была задача или цель купить велосипед, и он знает, что заработает 40 рублей на этой нудной работе в течение месяца, но потом его купит. Когда у человека есть цель, даже скучная работа может превратиться в нужную. Просто надо понимать, ради чего ты все это терпишь.
Например, метут улицы, чистят снег. Вот сейчас снежные заносы, чего только нет! Я не думаю, чтобы доставляло удовольствие кидать снег, но человек потом получит деньги, чтобы накормить семью, одеть, отослать еще своим престарелым родителям. Поэтому цель должна придавать работе осмысленность – то, ради чего ты это делаешь. Прежде всего, конечно, ради тех людей, которые нас окружают. А если эта работа связана с людьми, с общением (врач, учитель, экскурсовод, водитель автобуса или трамвая), там уже другое, там есть общение с людьми, уже какое-то творчество, ты можешь передать частичку своего характера, души, знаний, интереса, интеллекта.
Врачи жизнь дают, учителя дают жизнь душе – многие специальности творческие, а многие механические. Пекарь делает пирожные или хлеб печет – какое там творчество? Ты даже не можешь на батоне сделать какую-нибудь красивую розеточку, ты их просто штампуешь. Поэтому редко бывает, когда совпадает работа с творческим порывом, с удовольствием, чаще всего это зарабатывание на хлеб. А уже потом надо думать о том времени, которое ты можешь использовать благодаря этой работе для пользы своей души.
Кстати, если нас смотрят дети или бабушки, дедушки, вспомните такое выражение, которое было в наше советское время: «Ученье – свет, а неученье – тьма». Есть духовное осмысление этой поговорки: «Ученье – свет, а неученье – чуть свет и на работу». И детям своим переведите потом смысл этого выражения, чтобы они поняли ценность хороших оценок.
Как благодарность преображает день человека?
– А дело в том, что благодарность – это как соль, как сахар, из-за которых еда становится вкусной. Если посолить простую еду или подсластить несладкий компот, то они станут вкусными. Благодарность – это соль или сахар в том или ином случае, без благодарности все будет невкусно. И благодарность Богу за то, что имеем, – это рука, протянутая к Богу за новыми благодеяниями. Вообще, человек ценит и становится благодарным только тогда, когда есть с чем сравнить. Вот когда я попал в армию, тогда я понял, что такое дом, забота, домашняя приготовленная еда, что такое забота мамы, бабушки, материнская и родительская любовь, что такое семья. А до армии я все это воспринимал как норму: компот должен стоять в буфете, в холодильнике должно быть первое, второе, третье, я должен быть обстиран, наглажен. А когда оказался в армии, понял, что всего этого может и не быть, на время службы ты этого лишился. Поэтому Бога надо благодарить за то, что имеем, а не жалеть о том, чего нет.
Кстати, многие люди тоже должны знать, что 50 лет – это хороший возраст, но об этом узнаешь только в 60 лет, и 60 лет тоже хороший возраст, но узнаешь об этом только в 70 лет, и 83 года – тоже нормальный возраст, но узнаешь об этом только где-то в 86 лет. Поэтому Бога надо благодарить за то, что мы сейчас имеем в этот конкретный день, и тогда у нас будет хорошее настроение. Когда у человека есть благодарность, он в хорошем настроении. А что дает хорошее настроение? Правильный взгляд на жизнь.
«В одно окно смотрели двое, один увидел дождь и грязь, другой – листвы зеленой вязь, цветы и небо голубое. В одно окно смотрели двое…». Один и тот же вид, а взгляд на жизнь разный. И поэтому кто-то из мудрых людей сказал, что то, что мы видим, зависит от того, как мы смотрим. Если ты смотришь в розовых очках, ты все видишь в розовом цвете. Если смотришь на жизнь в черных очках, то и видишь все в черном цвете. Надо все время следить, через какие очки мы смотрим на жизнь. Благодарность – это розовые очки на носу, никогда их не надо снимать и благодарить буквально за все и людей, и обстоятельства, и, конечно, Господа.
У нас немного осталось времени, давайте поговорим о вечере христианина. Как следует завершать день?
– Конечно, мы завершаем день вечерними молитвами, подведением итога дня. Кстати, многие мне на Исповеди жалуются: не читаем вечерних молитв, некогда, не остается времени. И я тоже им советую конкретный алгоритм, который был у нас в семинарии, в монастыре, и сейчас еще это есть во многих семьях. В семинарии мы читали вечерние молитвы сразу после ужина, и в семье советую так делать. Кстати, ужин должен быть совместный, как бы ни было поздно: жена должна дождаться мужа, дети дождаться отца и мать с работы. Перекусить им можно, но потом все должны быть за столом, это в идеале. И вечерняя молитва должна быть сразу после ужина.
Я говорю: «Вы чем занимались во время ужина?». – «Ничем, отдыхали, беседовали». Правильно, вас ужин уже собрал, так что не надо никого из углов вытаскивать: кого-то от телевизора, кого-то от компьютера, кого-то от стиральной машины, кого-то от кухонной печи, вы уже собрались, сразу читайте вечерние молитвы, а потом посуда, стирка, уроки, компьютер, переписка и прочее. Это будет объединять семью.
А какие молитвы должны быть? Они тоже могут быть разные: покороче, подлиннее, полностью, это уже от духовного возраста семьи зависит, но вечерние молитвы должны объединять. Мы дома вечерние молитвы начинаем с чтения одной главы Евангелия. Почему? А это некий настрой, подготовка. Мы сегодня в студию пришли заранее, мы же не прибежали, обсудили какие-то вопросы, подготовились. Так и здесь. Вечерние молитвы являются как бы финалом всего дня, и они должны быть тоже с подготовкой. 5 минут – глава Евангелия, 10 минут – вечерние молитвы, а потом делайте что хотите. Хотя бы так.
А по большому счету, сам отход ко сну должен быть гораздо серьезнее, но, думаю, мы поговорим об этом в следующий раз. Хотелось бы еще донести такую фразу: «Когда Бог на первом месте, тогда все остальное на своем». Начали с Богом, делаем с Богом и заканчиваем с Богом. И дай Бог, чтобы у нас и утро было с Богом, и день с Богом, и заканчивался он с Богом. Потому что достаточно говорить: «Господи, помилуй», «Господи, благослови», «Господи, благодарю».
Это уже есть память о Боге, это уже есть почти всегдашнее богослужение: хотя бы эти краткие мысли, что мы все под Богом ходим. И, таким образом, что бы мы ни делали, будет делаться так, как учили Оптинские старцы: «Дело в руках, а молитва в устах». Любой труд с благословения Божия, с кратким памятованием о Боге – это уже, как сказал Варсонофий Великий, не суета, а духовное делание, почти богослужение: ты делаешь свое дело и зарабатываешь на кусок хлеба ради родных и близких. А значит, это исполнение заповеди, а если это исполнение заповеди о любви, значит – богослужение.
Спасибо за беседу, благословите наших телезрителей.
– Бог всем в помощь! И давайте все-таки закончим сегодняшний день хоть кратенькими вечерними молитвами. И к этому привыкайте, чтобы наш день строился, как в храме, – с определенным духовным распорядком, которого надо постоянно придерживаться. И тогда в этом маленьком порядке будет и большой порядок и во внешней жизни, и в душе, и в уме, и в сердце.
Записала:
Елена Кузоро