Поиск по сайту

[06.01.2016] Чудеса - повсюду!

Множество разных чудес происходит на свете, и каждый принимает за чудо совершенно разные по своему проявлению действия, события, явления. Для кого-то чудо – это встреча с важнейшим в жизни человеком. И совершенно неважно, станет ли этот человек в дальнейшем другом, знакомым; останется ли случайным прохожим – важен сам факт встречи, сам момент, с которого жизнь начинает идти своим чередом, но уже с новыми нотками чего-то более доброго, светлого и совершенного.

Для кого-то чудо – зарождение новой жизни, удивительное по своей непостижимости явление. Для кого-то оно заключается в каждом вздохе, каждом дуновении ветерка, в каждом лучике восходящего солнца, каждом отблеске этого солнца в капельках росы на нежных лепестках белоснежной ромашки... А, может быть, чудом для кого-то стало избавление от нависшей когда-то над головой смертельной опасности. И, конечно же, нет сомнения в том, что всё это суть чудесно и удивительно, но сегодня я хотела бы поведать вам немного другую историю.

История эта произошла года четыре назад недалеко от Казани, близ небольшого посёлка Семиозёрка, в которой четыре века назад расположилась Седмиезерная Богородичная пустынь, хранящая в своих стенах настоящее сокровище – чудотворную икону Божией Матери, много лет назад спасшую жителей города Казани от моровой язвы.

Был обычный радостный летний день, тут и там щебетали неугомонные птахи, солнце, ласково прищурясь, гладило своими тёплыми лучами позолоченные купола монастырского храма. Только что отслужили Литургию, и братия разбрелась по своим повседневным послушаниям. У ворот толпилась кучка восторженно о чём-то воркующих паломников, только что, очевидно, приехавших, и забрасывающих экскурсовода самыми разнообразными вопросами.

Выйдя из храма, небольшое семейство, прибывшее незадолго до этого в монастырь, остановилось близ старинного здания храма, чтобы решить, как провести оставшиеся несколько часов до их такого нежеланного теперь, по прошествии недели трудов и молитв, отъезда. Через некоторое время было решено отправиться на дальний источник, именуемый источником матушки Анисьи, рядом с которым «растут» Анисьины грядочки. Вскопанные ещё до прихода в Семиозёрку основателя монастыря, инока Евфимия, благочестивой подвижницей Анисьей (которая, впрочем, и указала иноку на место будущего монастыря, где ей часто слышалось ангельское пение), грядочки эти, сколько бы ни убирались и лопатами, и техникой в безбожное время большевиками и прочими противниками православной веры, всё равно появлялись на своём месте. Вот, потому-то, если вам вдруг доведётся побывать на этом источнике, вы увидите, что грядочки все сплошь словно усеяны паломниками – всё оттого, что от них, как и от самого источника, множество людей, православных и неправославных, получают исцеление.
Однако же вернёмся к нашему семейству.

А семейство это было самое простое – мама, папа, девушка Лиза лет двадцати от роду (которая, впрочем, до этой самой поездки ещё с трудом понимала, что такое церковь, почему папа ходит туда почти каждое воскресенье и зачем ей, в общем-то, эта вера) и её младший брат Пашка. Стоя у храма, Пашка долго мялся, идти ли ему вместе с семьёй на источник или же остаться помогать трудникам, и в конце концов, решив, что раз уж он был несколько лет назад с отцом и на ближнем, и на дальнем источнике, то лучше всего было бы остаться и потрудиться ещё чуток во славу Божию, а заодно и попрощаться с теми, с кем он уже успел сдружиться за время пребывания в монастыре.

Ну, сказано – сделано. Пашка остался в монастыре, а трое остальных членов семейства поспешно направились к монастырским воротам. Путь до источника неблизкий, а вернуться нужно точно в срок, да ещё какое-то время нужно уделить и грядочкам, поэтому медлить было никак нельзя.

Роль проводника взял на себя, конечно же, Лизин папа – и как глава семейства, и как единственный человек, знающий дорогу к источнику и легко ориентирующийся на местности. В прошлую его поездку сюда, в Седмиезерную пустынь, единственной дорогой до источника была небольшая, протоптанная паломниками тропинка, проходящая по реденькому лесочку, сплошь состоящему из тонких осинок и белоснежных красавиц-берёз (если, конечно же, не считать объездной сельской дороги, по которой резонней именно ехать, потому что время пешего пути по ней увеличивается едва ли не в два раза). Тропинка эта была извилиста, кое-где немного петляла и почти перед самым пригорком, за которым под сенью шелестящих деревьев укрывалась купель, отстроенная не так давно благодарной мусульманской четой в знак памяти о благодати, полученной от источника – появлении долгожданного первенца – узкой тоненькой стрелой впивалась в бок речушки, пересыхающей летом до небольшого ручейка, который легко можно было перейти вброд.

Так было давно. Сейчас же Лизино семейство, пройдя уже некоторую часть пути, обнаружило, что этой тропой давно уже никто не ходил, и вся она заросла крапивой и другой луговой травой высотой с человеческий рост. Но это не испугало наших путешественников – они шли, радуясь тёплому августовскому дню, высоко ещё стоящему над головами солнышку, от которого все паутинки, висящие между ветвями шепчущихся деревьев, казались вовсе и не паутинками, а прекрасными ажурными кружевами, сплетёнными какими-то искусными мастерами. Склоняющаяся к тропинке крапива больно жгла руки и шею, но от этого становилось ещё радостней – ведь они идут не куда-то, а к святому источнику, и, чем ближе они подходили к заветному месту, тем светлее становилось у них на душе, тем чаще слышался их звонкий смех.

Переправляясь через речушку Лиза несколько раз умудрилась поскользнуться и, раскидывая вокруг себя мутные водяные брызги, свалиться в мягкую прохладу водоёма. Когда ручеёк попытался было унести прочь её ботинок, она с удивлением подумала: «Надо же, такой маленький, и такой шустрый!».

Добравшись до купели, семейство, как водится, по очереди окунулось в студёные воды источника и, счастливое и довольное, разлеглось на прогретых солнцем грядочках. Времени на дорогу они затратили меньше, чем предполагали, поэтому решено было не торопиться и побыть «в гостях» у матушки Анисьи ещё какое-то время. Но тут случилось нечто такое, что тогда повергло наших героев в настоящее смятение, но сейчас, по прошествии нескольких лет, воспринимается ими как промысел Божий, давший им (и, в особенности, Лизе) укрепление в вере.

Итак, после небольшого привала, семейство направилось к монастырю, но, спустившись с пригорка, не поверило своим глазам: где же тот небольшой ручеёк, который они переходили полчаса назад? Перед их глазами стояла пугающая их сознание картина – вся небольшая лужайка, вместе с тропинкой и мосточком была буквально залита водой, словно ручеёк, обидевшись на то, что его вдруг назвали «маленьким», решил показать всю свою силу.

Лизин папа отправился на разведку – прошёлся вдоль запруды в одну, в другую сторону, попытался перейти её вброд – всё тщетно, поток был слишком быстрым и, если бы даже он и смог перебраться на ту сторону, Лизе с мамой было бы это очень проблематично, если не сказать, невозможно. Ну, делать нечего, пришлось вернуться к грядочкам, где, через некоторое время чудесным образом обнаружилось, что часть паломников вот-вот выезжает в Семиозёрку и как раз осталось у них два свободных места. Поразмыслив немного, папа отправил жену и дочь на машинах, а сам, полагаясь на волю Божию, решил ещё раз попробовать пробраться к тропинке, далеко уходившей вглубь противоположного берега. Но, не тут-то было, вернувшись обратно, папа заметил, что теперь даже и ему не справиться с рассвирепевшей речушкой – на месте недавнего ручейка лежало уже целое, хоть и неглубокое, озеро.

Порасспросив у оставшихся на грядочках паломниках о том, едет ли кто из них к монастырю, и услышав в ответ, что, мол, нет, всем в другую, противоположную от монастыря, сторону, папа уселся недалеко от грядочек, закрыл руками глаза и начал молиться…

В ту же самую минуту, приехавшая уже к монастырю Лиза стремглав помчалась к чудотворной Богородичной иконе, чем немало удивила служителей – за всё время пребывания в монастыре, от кого-кого, а от неё они большого рвения к молитве так ни разу и не видели… до этого момента. Девушка распласталась на полу перед иконой и, призывая помощь Божией Матери, расплакалась, как ребёнок и тоже стала молиться – неумело, трепетно, горячо. Сейчас она вспоминает, что такого чувства, как тогда, в той для неё непростой ситуации, в этой горячей её мольбе, впоследствии она так и не испытывала, хотя искала его, наверняка, всеми силами своей неопытной души.

И случилось настоящее чудо – Богородица услышала молитвы двух людей, совершенно тогда не подозревавших, что в этом и есть сила соборной молитвы – к обхватившему руками голову Лизиному отцу подошла молодая пара, коснулась его плеча и, по очереди, друг за дружкой попеременно проговаривая слова, произнесла: «Мы тут слышали, что какой-то мужчина ищет машину до монастыря, это Вы? Только мы до самого монастыря не едем, проезжаем мимо деревеньки по трассе. Мы высадим Вас рядом с ней, а там до монастыря – рукой подать, его видно со всех концов поселения»…

Лизин папа, славя Господа, поблагодарил своих спасителей и через некоторое время был уже у дверей монастырского храма. Счастью не было предела! Когда всё семейство, наконец-то, было в сборе, оно, получив благословение, отправилось домой, ещё не зная, что впереди их ждёт ещё одно чудо.

Возвращаться домой довелось через Екатеринбург – город, где последнее своё пристанище нашли святые Царственные Страстотерпцы. И, конечно же, хотелось посетить и Храм-на-Крови, и Ганину яму – но времени до пересадки было чрезвычайно мало, поэтому спасти положение могло не иначе, как чудо. Поэтому, перед отъездом папа попросил братию монастыря помолиться о благополучном разрешении этого намерения. И здесь Богородица, молитвами братии, не оставила наше семейство – выйдя из поезда оно, сдав все вещи в хранилище, направилось искать какие-либо маршруты, экскурсии, кратковременные туры в Ганину яму. И тут, что вы думаете, дорогие мои читатели? Прямо перед ними вырастает красивая табличка «Трёхчасовые экскурсии по Екатеринбургу» – немного это, конечно – три часа, но всё же. И отдельным пунктом «Ганина яма».

– Вас что-то заинтересовало? – спросил услужливый организатор поездок.
– Да, конечно, мы бы хотели узнать, когда отправляется автобус в Ганину яму, – с беспокойством ответила мама.
– Прямо сейчас, добираем людей на последние места и трогаемся.
– И сколько мест ещё осталось?

И тут, внимание:
– Осталось четыре места.
Четыре последних места! Едем? Ну, конечно же, едем!

Поклонясь святым Царственным Мученикам, семейство наше вернулось в город и, конечно, успело зайти ещё и в Храм-на-Крови (нижний предел которого также посвящен памяти семейства последнего русского царя), и даже некоторое время полюбоваться лучами закатного солнца, ласково прижимающимися к высоким куполам храма и фигурам царской семьи, несущим огромный Крест, по замыслу скульпторов символизирующим спуск царской семьи в подвал Ипатьевского дома…

… Был обычный радостный летний вечер, небольшое семейство направлялось в сторону железнодорожного вокзала, а на душе у каждого была тихая прозрачная светлая радость и осознание того, что какие бы невзгоды не постигли, что бы ни встретилось на жизненном пути, с нами рядом всегда наша Заступница, Владычица наша Богородица.

Валентина Ф.

Календарь



† Приход во имя св. страстотерпца царя Николая
Новосибирская епархия Русской Православной Церкви
Новосибирск, ул. Никитина, 105/1
тел. +7 923 175 7948